“…I have died everyday waiting for you

Darling don't be afraid, I have loved you

For a thousand years

I'll love you for a thousand more…”

На улице уже плотной ситцевой шторой опустилась ночь, впитывая в себя все краски и заслоняя мелкие детали. Только яркий фонарь полной луны дарил луч света, позволяющий разглядеть в этой темноте дорогу, небольшой мостик и бесконечную даль. Переминаясь с ноги на ногу, молодая девушка уже начала косо поглядывать в эту самую даль, примерно прикидывая таки её конечность. Надежда на хоть какой-нибудь транспорт таяла с каждой минутой, а картина шагающей по мостику девушки становилась все более реальной.

“А ведь бабуля предупреждала, что наушники вредны для здоровья” – с иронией подумала она про себя – “нужно было слушать, о чем вещает эта кондукторша, тогда бы моему здоровью сейчас все было бы ни почем”.

Как оказалось, троллейбус, который должен был доставить Сашу домой, в столь поздний час решил скостить время и направиться сразу в депо. И девушка бы ни за что не села именно в этот троллейбус, если бы не треклятые “затычки”, с коими она не расставалась никогда. Истина вскрылась на конечной перед депо остановке, когда её уже настоятельно попросили покинуть помещение. И вот мы вернулись к конечному пункту – ночь, проезжая часть, рядом мостик и замерзшая девушка, которая с минуты на минуту уже начнет танцевать от холода.

Жалея себя на все лады и сетуя на злой рок, девушка даже не заметила, что рядом припарковалась белая ауди. Из мыслей её вывела музыка из открывшегося окна и мужской голос, который интересовался, далеко ли ей ехать. Как всякая порядочная дама, Саша отпрянула от неожиданности и сообщила, что дождется автобус. На это был получен добродушный смех и повторенный, но более настойчиво, вопрос. Сообщив, что до площади, она незаметно отошла еще на шаг подальше. “Садись” – “Нет, не сяду” – “Глупая, ты что, пешком через мост собралась маршировать?”. “И правда, кого я обманываю, транспорта уже не будет” – подумала про себя Саша, параллельно разглядывая парня и обстановку в машине. Заключив, что лучше уж провести остаток жизни в теплой машине, чем отдать концы под мостом на морозе, она решительно направилась к автомобилю.

“Ну и что ты тук так поздно делаешь?” – с укором в голосе, поинтересовался парень. Район, где он подобрал девушку, был не самый благополучный и репутация гремела на весь город.

Пригревшись в теплом салоне и разомлев от приятного запаха то ли одеколона, то ли машинной “вонючки”, девушка выложила, что была у подруги, что задержалась, как не пожелала вынуть наушники и послушать объявления женщины-кондуктора, ну и тем самым подвела черту своим попаданием в сие злачные места. Парень посмеялся над сбивчивым рассказом, а потом посерьезнел и безапелляционно сказал, чтобы она так никогда больше не делала, ибо он не может каждый день проезжать мимо и высматривать, нет ли кого на остановке. Когда ребята подъехали к площади, то Саша уже смеялась над очередной Лешиной историей, а парень спросил, куда её дальше везти, настояв на том, что довезет именно до дома. Ей ничего не оставалось, кроме как тыкать пальцем в стекло, показывая дорогу.

Выяснилось, что Леша будущий медик, и иногда вот так вот по ночам подрабатываем “частным извозом”, только вот в её, Сашином, случае вышла благотворительная акция. Он много рассказывал о том, почему пошел в медицинский, что ему больше всего нравится, что он любит. Много шутил, а потом выяснилось, что они уже приехали.

“Мама, мама, а что было дальше?” – вопрошали большие карие глазенки маленькой Майи.

“А дальше будет завтра, засыпай, мое солнце и звезды, а мне еще папин халат погладить нужно, ему сегодня на работу – людей спасать” – ответила Александра Васильевна, накрывая малышку одеялом и гася ночник.

Ваша Шах и Мат.

P.S. Карна, у меня получилась не совсем колыбельная, но я очень старалась.